Una sonata fantasma

Dan las seis,
marcos, tazas, café,
niebla en el televisor,
frío en los pies.

Diez, dos, cien
briznas de polvo lunar
cruzan la persiana
sin parar
su ballet.

No volverá.
No se fue jamás.
Cada recuerdo será
un desertor,

quizás un error.
Cada pared, un vals,
una sonata fantasma
cada espiral,
en cada reloj…

…duerme un temblor…

Ya dan las seis,
el café se enfrió.
El polvo lunar nos trae
la última transmisión:

Por un segundo fue
reina del recital,
vistió la plata otra vez
que el tiempo le tejió.
Y se abrió un telón
desafiando el final
y en esa brecha de luz
vuelve a bailar
vuelve a bailar
vuelve a bailar
vuelve a reinar.

The Ghost Sonata

It’s six o’clock
frames, cups, coffee,
fog on the tv,
and chilled feet.

Ten, two, one hundred,
wisps of the moondust are
crossing the shadows,
Their ballet is eternal.

It will not return.
It never left.
And every memory will be
a deserter.

Maybe its a mistake.
Every wall, a waltz,
a phantom sonata
each spiral,
on every clock.

…sleeps a tremble…

It’s already six o’clock
the coffee got cold.
The moondust brings us
the last transmission:

For a second it was
the queen of the recital,
she wore silver again,
that time she wove it.
And she opened a curtain,
defying the end,
and in that gap of light
she dance again
she dance again
she dance again
she reigns again.

Призрачная соната

Сейчас шесть часов.
Рамки, чашки, кофе,
туман по телевизору,
озябшие ноги…

Десять, два, сто,
брызги лунной пыли
пересекают тени,
неперерывный
их балет.

Это больше не вернется,
Это никогда не уходило.
И каждое воспоминание будет
дезертиром.

Наверное, это ошибка.
Каждая стена, вальс,
и призрачная соната.
И каждая спираль на
каждых часах.

Сон дрожит…

Уже шесть часов,
кофе остыл.
Лунная пыль приносит нам
последнее сообщение:

На мгновение там была
королева истории,
снова одетая в серебро,
на этот раз соткавшая его.
И занавес открылся,
бросая вызов концу.
И в этом зазоре света,
она танцевала снова…
танцевала снова…
танцевала снова…
царствовала снова.